Путинская система рушится

Путинская система рушится. Но Кремль рассчитывает на пассивность населения

“Атаки беспилотников в Москве дают сигнал о том, что в России небезопасно” – под таким заголовком газета New York Times публикует информацию о последних налетах украинских БПЛА на деловой квартал Москва-Сити.

Воздушные атаки в центре Москвы, последовавшее за ними предупреждение президента Украины Владимира Зеленского о том, что война возвращается на территорию России, события, происшедшие вскоре после пригожинского мятежа, события, продемонстрировавшие неспособность Кремля защитить от воздушных атак даже символические объекты.

Очевидная беспомощность на фоне мятежа Пригожина заставили американских комментаторов задать вопрос о том, пришло ли время говорить о близком конце режима Путина.

На эту тему, в частности, рассуждает профессор Ратгерского университета в Нью-Джерси Сергей Ерофеев:

– “Время говорить о близком конце режима Путина наступило 24 февраля 2022 года. Мы можем говорить о том, что эта ситуация усугубляется, можно говорить о более скором наступлении этого конца или менее скором.

Конечно, правы те, кто говорит, что в результате мятежа Пригожина, который я считаю опереточным, путинская власть ослабла. Но она ослабевает поступенчато.

Можно предположить, что война будет длиться до конца Путина, как минимум до его политического конца. И она может продолжаться в иных формах.

Необязательно в форме боевых действий на территории Украины. Вполне возможно, что вековой конфликт между модернизационными силами и силами традиционализма внутри российского общества перейдет в финальную фазу, возможно, очень горячую, на территории самой России“.

Свою точку зрения на ситуацию высказал и бывший корреспондент Financial Times в Москве Дэвид Саттер. Ранее в своей статье в National Review он написал, что “путинская машина”, созданная в 1999 году в результате взрывов жилых домов в России, близка к краху.

Саттер по-прежнему придерживавется этой точки зрения:

“Я думаю, путинская система слабеет, безусловно. Но Кремль имеет важное преимущество – он может рассчитывать на пассивность населения, которое лишено возможности сопротивляться. И эта пассивность распространяется на армию.  

Мы, естественно, точной информацией не располагаем. Но то, что власть может вести такую кровавую игру без реакции общества, без реакции армии в условиях массовой гибели солдат, – свидетельство того, что и население, и армия, за исключением узкого круга людей, лишены возможности влиять на ситуацию. Но это может измениться.

В ситуации, где нет единства среди тех, кто контролирует рычаги власти, о чем можно судить по пригожинскому мятежу, невозможно успешно вести войну. Так что все может быть.

Единственные членораздельные вещи, которые сказал Пригожин, – власть жертвует солдатами ни за что, руководство некомпетентно, те, кому выгодна эта война, в ней не участвуют, их дети не на фронте. Такие трещины и такие высказывания на вершине власти в России чересчур опасны для стабильности режима“.

В свою очередь Сергей Ерофеев обращает внимание на ядро путинского режима:

“Важно понимать две вещи. С одной стороны, Пригожин является такой органической частью путинского правления, что запросто без серьезных последствий его нельзя отринуть, его нельзя просто так выбросить, его нельзя просто так уничтожить.

Это то, что является одной из скреп всей системы путинского правления. От Пригожина будут избавляться только в крайнем случае.

Само мафиозное ядро путинской системы власти, и это нельзя недооценивать, является очень сплоченным. Этих людей связывают такие ценности, которые ставят их иногда на грань жизни и смерти, если ты им не следуешь.

В случае с Россией мы имеем полноценный захват государства мафией и сращение мафии и государства, само государство стало мафией, стало использовать государственные институты, включая, кстати, ФСБ, ради интересов очень сплоченной мафиозной группы.

Но я хочу сейчас на другое обратить внимание, на то, что есть определенная закономерность в этой войне. Поражение Путина на полях в Украине, победа Украины в этой войне является необходимым, но недостаточным условием падения системы Путина.

С другой стороны, исчезновение Путина, реальное или политическое, не является необходимым условием победы Украины. Украина может победить, и при этом Путин по-прежнему будет в Кремле.

Опять же напоминаю о том, что вся система на протяжении многих лет и даже десятилетий выстраивалась так, чтобы у нее было достаточно запасов прочности. И сама война в Украине – это только часть большой картины.

До сих пор на Западе нет понимания природы этой власти, понимания путинской системы. Только понимая ее природу, можно строить какие-то планы. Я не разделяю ту теорию, что Путин совершенно иррационально ввязался в эту войну. Да, он, конечно, аморальный тип, но вместе с тем он “рациональный террорист”.

Рациональный террорист прекрасно понимает, что применение ядерного оружия не принесет ему никаких выгод на поле боя, а, наоборот, ускорит его конец.

Я полагаю, что с Путиным можно справиться, только если полностью игнорировать его так называемое управление впечатлением, когда он надувает щеки, строит из себя великого и ужасного, а на Западе многие лидеры, к сожалению, потакают построению образа великого и ужасного Гудвина-Путина.

Он вовсе не такой, он самый обычный мафиозо, который остался в душе “шестеркой”, но оказался в позиции главного пахана.

Исходя из своей мафиозной и рациональной культуры, он не пойдет на реально опасную эскалацию. Я веду речь о том, что надо всячески стремиться к политическому концу Путина.

Неслучайно Джозеф Байден проговорился об этом, выступая весной 2022 года в Варшаве: “Боже мой, этот человек не может оставаться у власти!” После чего Госдеп США стал извиняться и объяснять, что это не совсем то, что имел в виду американский президент.

На самом деле это и должно быть главным! Другое дело, вопрос: как технически это все осмыслить и претворить в жизнь? Я могу предполагать, что серьезные победы Украины на поле боя и вытеснение Путина из Украины могут способствовать оптимизации мышления лидеров западного мира, и они не остановятся на этом, а начнут предъявлять Путину требования.

Путин на них, скорее всего, не пойдет. Но тому человеку, кто придет ему на смену, должно быть поставлено условие, что “вы не только сейчас будете платить репарации Украине, но и должны будете обеспечить свободные выборы в России.

Победа Украины в войне – это совершенно недостаточно для того, чтобы обеспечить мир и процветание в Европе и во всем мире. Если не избавиться от путинского правления, мы можем только предполагать, какие угрозы нас ожидают.

Я реалистично смотрю на ограниченные ресурсы Путина по нападению на Польшу или на Балтию, я этого не ожидаю. Как раз наоборот: Путин бросает все ресурсы на борьбу с собственным населением.

В опережающих темпах повышает бюджетные расходы на внутреннюю безопасность по сравнению с расходами на вооружение и на военных. Очень важный сигнал. Это означает, что у нас будет огромная гниющая рана в критическом регионе в глобальном масштабе.

Конечно же, поражение на полях боя дальше приблизит конец, надо будет всячески содействовать дальнейшему ослаблению Путина. В первую очередь сотрудничать с россиянами, которые сейчас борются с Путиным, – кстати, по обе стороны границы“.