Российский журналист, попавший в военную тюрьму «ДНР», рассказал, что видел настоящий ад

Российский журналист рассказал об ужасах военной тюрьмы в здании бывшей СБУ, где почти неделю его удерживали донецкие боевики.

Историю москвича Владимира Максакова, который в начале августа добровольно завербовался в ряды «ДНРовцев», а уже на следующий день после приезда в оккупированный боевиками Донецк оказался в тюрьме, опубликовало издание colta.ru.

В городе он пробыл три недели. По словам россиянина, боевики называют тюрьму в здании бывшей СБУ «ямой». В камере, куда его бросили боевики, находились ещё десять заключённых, появились и «новички».
«Камера, в которую меня приводят, представляет собой прямоугольник три метра на полтора, без окон. Здесь нельзя ни встать в полный рост, ни вытянуться на полу, с относительным удобством можно только сидеть», – описывает «интерьер» журналист.

– Русские каратели

Далее он рассказывает, что каждого из его соседей бросили в «яму» за своё: горняк, который убил в карауле своего товарища, мужчина, который громко ругался с женой, чем привлёк внимание соседей, а также парень, который числился в одной из украинских групп в соцсети «ВКонтакте». «Две главные категории, которые делят почти всех подозреваемых, – корректировщики и наводчики. Законы здесь жёсткие, и их легко нарушить. А ещё ничего не стоит подставить человека. Бьют не с целью выбить нужные показания или чистосердечное признание, а, кажется, чтобы получить удовольствие», – вспоминает Владимир.

– Звери Путина

Полы в коридорах тюрьмы залита кровью, пишет россиянин. Интересно, что каждый день по коридору вдоль тюремных камер проходит медсестра с охранником-автоматчиком и даже православный священник. «Останавливается у дверей, равнодушным голосом узнаёт, имеются ли жалобы, и выдаёт чудо-лекарство от всего – цитрамон. Кого били, как нашего Ваню, может получить зелёнку, перекись водорода и ватку.
Не заглянул к нам в камеру и православный священник, которого мы встретили, возвращаясь из туалета. Мы попросили его зайти к нам, как ответ прозвучал безразлично: «Будет видно»…

В воскресенье – один из главных донецких праздников: День шахтёра. Вечером видим у того же лифта двух мужчин – один жестоко избит, другой с простреленными ногами лежит на носилках. Думаю, что это пленные украинские военные. Нет, шахтёры, которые продолжали праздновать уже после наступления комендантского часа», – рассказывает журналист.

Выводят заключённых и «на работу» – Владимира заставили убирать этаж. Когда же он вернулся в камеру, то стал свидетелем ужасной сцены. «Человек из соседней камеры объявил голодовку, и сейчас его бьют. Бьют нещадно. Он орёт. Я молюсь. Вечером следующего дня его вернут на «Яму» из больницы. На носилках, с множественными переломами. А я увижу человека, который профессионально занимается избиением. Это высокий и плотный мужчина, он ходит в солнцезащитных очках, с наушниками и в фуражке», – вспоминает он.

Рассказал журналист и о пленной девушке Ане, которую бросили в тюрьму за то, что она на блок-посту украинских военных якобы нанесла пометки на карту Донецка и там написала номер своего телефона. Девушку избили и изнасиловали, «даже дулом автомата», угрожали расстрелом, а затем безжалостно бросили в «яму». «Здесь, в камере, Аня вздрагивает от каждого громкого звука, особенно от шагов по коридору или дребезга защелки на дверях. В следующий раз Аню приводят через день или два. Я вижу, в каком она состоянии. Светлые брюки в кровавых подтеках», – вспоминает узник.

«Тюрьма в сравнении с «ямой» – место отдыха. На «яме» я провёл шесть суток. Это самое страшное время в моей жизни», – признаётся Владимир.