1 января вступил в силу закон “О защите персональных данных”, призванный регулировать отношения, связанные с защитой персональных данных при их обработке. Против этого закона уже раньше выступил Украинский Хельсинкский союз, назвав его «весомым шагом для построения тоталитаризма» в Украине. Со своей стороны, разработчики закона утверждают, что он позволит Украине сотрудничать с Европейским Союзом на новом уровне. От кого и от кого защищает закон о защите персональных данных - об этом мы спросили у экспертов

Юрий Ключковский, народный депутат (Наша Украина)

У НАС ПОЧЕМУ-ТО СЧИТАЕТСЯ, ЧТО МЕСТОЖИТЕЛЬСТВО ЛИЦА - КОНФИДЕНЦИАЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ, А ЭТО В ЕВРОПЕ ВЫЗЫВАЕТ СМЕХ

Как всегда, при принятии таких законов, есть благие намерения и порой бывают довольно негативные последствия.

Мне кажется, с доступом к информации о физическом лице нам бы нужно спокойно и всерьез разобраться: что именно должно быть действительно конфиденциальным, какую именно информацию нельзя обрабатывать без ведома физического лица, на какие физические лица это не распространяется, потому что известна позиция Европейского суда по правам человека, что политически активные деятели более открыты для общества, чем обычные граждане.

Кроме того, необходимо обеспечить, чтоб работа тех, кто пытается донести общественно-интересную и важную информацию для граждан, не была для них опасной. В этом отношении закон очень далек от совершенства.

Мне кажется, у нас есть определенное внутреннее общее непонимание, а что именно следует считать конфиденциальной информацией о лице? Например, у нас почему-то считается, что местожительство лица - это конфиденциальная информация. Такое утверждение в Европе вызывает легкий смех. У них принято, чтобы телефонные справочники лежали возле каждого автомата в городе, и везде там вместе с номером телефона указан адрес. У меня создается впечатление, что некоторые наши деятели очень боятся, чтобы люди не узнали, где они живут. Возможно, чтобы им под окнами не устраивали пикеты, если они делают то, что обществом не воспринимается.

С другой стороны, защита персональных данных в первую очередь должна быть направлена против накопления избыточного объема сведений о человеке в одних руках. В этом отношении мне бы очень хотелось, чтобы закон сработал против тех лиц, которые распространяют пиратские или незаконно скопированные базы данных о людях. Такие базы данных можно запросто купить в Киеве на Петровке за небольшую сумму. Это считается преступлением, но должно более жестко и более эффективно преследоваться.

Идет речь о том, как обеспечить контроль за незаконным распространением информации о человеке и как обеспечить, чтобы ни один орган, ни одно должностное лицо или ни одна не государственная организация не имели в руках слишком много информации о человеке, в частности той, которая действительно должна быть конфиденциальной, скажем, о состоянии здоровья или некоторых других вещах.

Мне кажется, следует перестать считать конфиденциальной информацию о физических лицах при учреждении предпринимательских структур, и в частности, средств массовой информации. Здесь стоило бы сделать информацию максимально публичной, поскольку это действительно представляет общественный интерес.

К величайшему сожалению, далеко не все эти вещи в законе учтены и некоторые процедуры вызывают вопросы.

Татьяна Монтян, адвокат:

НЕ ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ О ТЕБЕ СУДАЧИЛИ, СИДИ ДОМА – ИГРАЙ В ДОМИНО НА СКАМЕЙКЕ

В нормальном обществе – это полный маразм, особенно в отношении должностных лиц, политиков, общественных деятелей. Не хочешь, чтобы о тебе судачили - сиди дома, играй в домино на скамейке. И никто тебя, кроме соседей, на вспомнит. Если сам лезешь на публику и будешь тянуться – чего уж тут жаловаться?

Те, кто захотят что-то слить, все равно сольют. Но под этим поводом так же, как и с порнографией, возникнет возможность расправляться с неугодными. А сливать будут запросто. Потому что исправить фамилию так, чтобы она было узнаваема, но не настоящая – очень-очень просто.

Журналистам в некоторых случаях будет даже лучше – это будет привлекать внимание к их допросам.

Я с трудом понимаю, что может сделать человек, которого назвали, а он не хочет, чтобы о нем писали. Чем больше он обо всем станет вякать, тем больше его все будут обсуждать: только уже на форумах, в чатах и т.д. Человек, вместо того, чтобы получить защиту приватности, в итоге получит еще большую огласку.

Тарас Черновил, народный депутат, внефракционный

ЗАКОН О ЗАЩИТЕ ПЕРСОНАЛЬНЫХ ДАННЫХ В ЧАСТИ ПОЛОЖЕНИЙ ПРЯМО ПРОТИВОРЕЧИТ ЗАКОНУ О ДОСТУПЕ К ПУБЛИЧНОЙ ИНФОРМАЦИИ

У нас сейчас происходит хаос – законы принимаются с политической целью: чтобы кому-то понравиться или от кого-то отгородиться, а не действительно создать нормальное целостное законодательное поле.

Вступил в силу закон о защите персональных данных. Но параллельно с идет полным ходом подготовка принятия закона о доступе к публичной информации. Если бы не Мартынюк, то 99%, что он был бы проголосован и принят раньше, когда Ефремов настаивал. Тогда вышел очень жесткий конфликт в сессионном зале. И Мартынюк тупо сорвал голосование. Но поскольку сейчас идет достаточно жесткий прессинг со стороны западных демократий на Януковича, формально именно по принятию данного закона о доступе к публичной информации, то, наверное, он будет принят в ближайшие недели, в крайнем случае – за месяц-полтора. И здесь возникает дикая коллизия. Потому что закон о защите персональных данных в части положений прямо противоречит закону о доступе к публичной информации. По доступу к публичной информации обязаны предоставить определенные сведения, по защите персональных данных – предоставляться не могут, если человек этого не захочет.

Нужно говорить об очень низком уровне не законотворческой культуры, а проталкивания. У нас если что-то кому-то нужно – вталкивается так или иначе.

Как по мне, защита персональных данных должна касаться в первую очередь конкретно любого гражданина Украины за исключением... А дальше должен идти список исключений, очень четко определены виды информации, которая касается лично определенных категорий лиц, их персональной жизни (кроме, личного семейного или еще какие-то моменты), возможностей бизнеса, финансового состояния, заработков, деловой активности, и эти данные они обязаны предоставлять.

Как отнестись к реализации данного закона в той ситуации, когда структура, располагающая персональными данными для паспортной системы, находится на территории частного предприятия? Официально государственная структура с абсолютно закрытой информацией находится на территории консорциума ЕДАПС. Мне представляется, что это вопиющее противоречие.

Когда мы говорим о максимальном доступе к публичной информации, у меня также возникает вопрос: кто должен иметь этот доступ? Казалось бы логично, что право на максимальный доступ ко всей информации должны иметь журналисты, как посредники между обществом и государственными органами. Граждане имеют право иметь доступ к информации, которая каким-то образом их задевает. А если каждый гражданин будет писать: предоставьте мне статистический отчет или как у вас там реализовываются те или иные государственные программы, то государство будет работать только на такие отчеты.

Еще один момент. Теперь каждое предприятие, имеющее свой сайт, добавляет себе ленту новостей, искусственную, и заявляет: мы информационное агентство и вы нам обязаны дать информацию. А информация им нужна для того, чтобы получить определенные преимущества в конкурентной борьбе против другого предприятия, потому что кто владеет информацией – владеет миром. Как из этого выходить? - Ответа нет.

И закон о защите персональных данных, и закон о доступе к публичной информации невероятно слабы и не дают ответа на все основные вопросы.

Тарас Шевченко, директор Института медиаправа:

ПЕРЕД КОНТРОЛИРУЮЩИМИ ОРГАНАМИ ОТКРЫВАЮТСЯ ВОЗМОЖНОСТИ ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЯ ДАННЫМ ЗАКОНОМ

Закон, в первую очередь, регламентирует обработку персональных данных в автоматизированных системах и картотеках. Конечно, все зависит от практики, как он будет применяться. Однако он должен применяться лишь в тех случаях, когда персональные данные обрабатываются, то есть если ваши данные собирает ЖЭК или телефонная компания, или медицинское заведение. Пока из текста закона до конца не понятно, какой будет практика его применения, потому что нормы выписаны неоднозначно. Поэтому, на наш взгляд, угрозу представляют возможности злоупотребления данным законом, которые открываются перед контролирующими органами. И если такие же положения будут применяться к журналистской деятельности, то есть будет действовать запрет использовать любую информацию без согласия, начиная от имени и заканчивая всеми другими данными, - в таком случае тоже будет большая угроза.

Есть и другие перекосы. В частности, создание специального органа, который будет контролировать регистрацию этих баз данных и сможет налагать большие штрафы. На этот момент очень много организаций собирают сведения о физических лицах любым путем, в том числе и через Интернет (если вы оставляете там определенные данные). На них возлагается тоже очень много обязанностей, которые они должны выполнить, и достаточно большие угрозы по штрафам, которые на них могут наложить. Я сомневаюсь, что все организации, которые на сегодня обрабатывают персональные данные, в состоянии быстро выполнить требования данного закона. Поэтому для организаций, которые профессионально занимаются сбором персональных данных, данный закон в первую очередь будет создавать проблему. Для журналистов – во вторую.

Опрашивала Анна Ященко